Бог его знает, сколько лет нашей группе. Сколько сменилось эпох, режимов, войн, революций, времен ожирения и голодухи, друзей и подруг, собеседников и собутыльников, концертов (хороших и не очень) и соответствующих рецензий на них и многочисленные альбомы, что в результате всего остывает какая-то каша в голове, свалявшаяся из фрагментов, обрывков, чувственного, прожитого, и каких-то дат, цифр, имен, застрявших в памяти мордробоев, объятий, фрагментов текстов, разрозненных лозунгов и непонятных припевов. Одно точно – творчество группы ДДТ началось в одну эпоху, а продолжается в другую…
Как показывает история, художники, живущие во времена перемен, на смене координат, как правило дуалистичны, раздираемы противоречиями, часто двусмысленны и неадекватны окружающей среде, то есть ни надоевшему прошлому, ни непонятному будущему. Они ничего не открывают и не захлопывают. Они – гимнасты с калашами-дубинами, балансирующие на бревне новых технологий. Шахты еще работают, уголек есть, но новая энергосистема наступает на неуспевшие обрасти мозолями творческие пятки.
Кто его знает, сколько лет нашей группе. Может быть, она началась в неотапливаемой репетиционной пещере ДК «Авангард» уфимского моторостроительного завода, где между пивом, обильно освежающим, как манна небесная, наши рты, и Дип Паплами с Джимми Хендриксами, застрявшими в мозгах, возник диспут – можно ли петь рок-н-ролл по-русски? Не просто сопливые песни, которые распевали многочисленные ВИА, а настоящий рок. Может ли он существовать на русском? Песня «Не стреляй» сказала может.
Рустем Асанбаев, Владимир Сигачев, Гена Родин, Сергей Пастернак, Рустик Ризванов, Рустик Каримов, Влад Сенчилло, Сергей Рудой, Ринат Шамсутдинов, Нияз Абдюшев – замечательные уфимские музыканты, которые принимали роды. Первые три магнитоальбома: «Свинья на радуге», «Периферия» и «Время» были записаны нами. В записи альбома «Время» принимали активное участие москвичи – Сергей Рыженко и Сергей Летов.
Может быть, точную дорогу ДДТ указал альбом «Компромисс» (1983), который мы с Сигачевым, полуголодные, питаясь хлебом и сигаретами на местном вокзале, записали с череповецкими музыкантами – Сергеем Белозеровым, Славой Кобриным, Андреем Смирновым и замечательным режиссером Юрой Сорокиным.
Может быть, история ДДТ началась после разносов в прессе и обвинений в антисоветчине и космополитизме, во времена ночных бесед в уфимском КГБ и, с другой стороны, началась с писем простых граждан в нашу защиту. Кстати, собирала подписи школьница Эльмира Бигбова, моя будущая жена.
И дальнейшее развитие группы, благодаря уже серьезным разговорам об искусстве с гениальным художником Яном Крыжевским, подарившим мне любовь к каждому наличнику на старых избах, каждому завитку на фронтоне древних домов, открывшими глубокий космизм в темных захламленных уфимских деревянных улицах.
Или она началась там, где приняли меня, «человека без места», замечательные Свердловчане, то бишь, Екатеринбуржцы – Саша Пантыкин, Андрей Матвеев, Илья Кормильцев. Где в одно прекрасное утро на хате одного хиппана раздался стук в дверь, и на наши с Вованом Дворником хриплые голоса:
– Кто там? Кто такие?
– Это Слава Бутусов и Дима Умецкий, местные музыканты.
– Чего надо?
– Наш альбом принесли послушать.
– И всё? А выпить?
– Конечно, конечно!
– Заходи.
...Музыка была замечательной.
Или группа ДДТ родилась в 4 утра в общем вагоне, плывущем по уральским горам, где мы с Володей Дворником выскочили из остановившегося вдруг поезда у ущелья, с кричащей рекой в глубине, собрали огромные охапки цветов, и завалили всех спящих пассажиров этой красотой.
Или во времена «тайных вечерь», то бишь, квартирников, бесконечных посиделок на разных кухнях, в подвалах и чердаках... Саша Кузнецов, Илья Смирнов, Марина Тимашева, Алексей Дидуров, Андрей Матвеев. Добрые литературные души. Разговоры о Йетсе, Фолкнере, Вудстоке, Гребенщикове и рок-революции 1968 года в Париже...
А может, история ДДТ началась в собачьей комнате в Москве, в огромной расселенной арбатской коммуналке на Староконюшенном (Зойкина квартира) Рашита Янгирова, где на здоровенной кухне с полуобвалившимся потолком, подпертым неструганными балками с бесчисленными наглыми тараканами, где в 1982 году московская диссиденствующая интеллигенция правила мозги и подсовывала запрещенную литературу периферийному олуху, неграмотному, но полному задора и огня.
Или родилась она в легендарном Ленинградском Рок-клубе в 1987 году, где мы впервые вышли на сцену, трясущиеся от напряжения, в новом, уже питерском, составе, где Б.Гребенщиков, К.Кинчев и В.Цой одобрительно пожали нам руки, после двух лет отчаянного холодного существования в чужом еще Петербурге?
Или вышла ДДТ из пены огромных стадионных концертов, когда вся страна шла на нас посмотреть и послушать: кто же эти немытые рокеры, которых так долго «давили и мучили» в подвалах? И после нескольких лет безбашенного рок-звездного парения и запоя, когда выбрасывались телевизоры из окон отелей и сжигались деньги в сортирах, как-то, протрезвев, мы осознали, что живем-то уже в другой стране, и все изменилось, и опять все заросло потихоньку заполнившей медиа-пространство мажорно-комсомольско-попсовой мелочью.
И лишившись иллюзий, черпнув глубины в питерских дворах-колодцах, и пережив всевозможные трагедии и похоронив любимых и товарищей, подошли к первой серьезной осмысленной программе, декорированной сквозным действием, «Черный Пес Петербург». Далее гастроли, гастроли, гастроли, поездки по стране и по миру.
Полезный взгляд на нас самих и на Россию со стороны. И ощущение надвигающейся катастрофы, беды. 1993 год – смута в Москве, 1994 – Чечня. Первые объемные столкновения со злом, жадно пожирающим неустоявшуюся действительность. Бездушная иглотерапия по болевым точкам рухнувшей империи.
И опять ДДТ реинкарнировалась уже в другой стране и в другие времена, в стране, уставшей от непонятных ей лозунгов и речей, и выбравшей взамен свободы – желеобразную студенистую стабильность.
«Мир Номер Ноль» – очередное рождение группы. Программа далась нелегко. Захотелось нового звука, ритма и слов. Захотелось какого-то философского осмысления происходящего, более глубокого проникновения. Уходят Андрей Васильев и Андрей Муратов.
Влились Костя Шумайлов и Паша Борисов. «МНН» – это Я, Он, Мы – борьба местоимений, то есть суета цивилизационных столкновений с Сущим. Бессмысленные вопросы и неясные ответы, вопль отчаяния коллективно-бессознательного, и крайняя индивидуализация сознания, ищущего выход из этой ямы бытия. Одна из лучших наших программ, прожила 2 года.
А потом опять наступило время накопления, поездок, концертов, и т.д., и т.п.
Мы рождаемся, когда на нас смотрят со стороны. Когда ты отражаешься в этих зеркалах, тебе видно всё несовершенство твоей фигуры речи. Со стороны на нас смотрели кинорежиссеры – Сергей Морозов (клип «В последнюю осень»), Петр Солдатенков («Конвейер»), Боря Деденев («Что такое осень»), Олег Флянгольц («Одноразовая жизнь»), и многие другие.
Прекрасная, многоярусная московская яичница Сереги Морозова помогала нам выжить в те времена, как и посиделки в похоронном бюро у Лёхи Александрова, обильные сауны, заставленные всем, о чем можно мечтать, Андрея Войтко, вскрытая десантным ножом Игоря Комбата тушенка в Чечне, скворчащие сковородки со свежайшей Калининградской камбалой у Саши Янкова и Саши Егорова. Доброе отношение многих других замечательных ребят и девушек, которые искренне, от всей души, восстанавливали наши богатырские силы.
Единочество, I и II, рождалось уже в новом, XXI веке. Уходит в свободное плавание Вадим Курылев. А Никита Зайцев покинул наш мир уже навсегда. Последними его словами были: «Юра, оставь место мне для соло в новом альбоме...». За «Единочество» не стыдно, хотя, по-моему, не смогли мы слить авангард, народность и рок – в единое, монолитное целое.
Трудно иметь цельное мировоззрение – находясь в разобщенном, расхристанном, взаимоисключающем. Трудно добиться единства устремлений в размышлениях о спасении. Трудно ощутить своё пространство и место в нём.
Вообще, не просто говорить мне о биографии и вспоминать что-то, когда жизнь все время на ветру, в динамике, и каждый день сгорают цели, и остается только пусть хилое, но все же творческое движение, как в русской сказке: «Идти, не знаю куда; найти, не знаю что; принести, не знаю зачем».
При работе над программой «Пропавший без вести» новое ДДТ не родилось. Альбом «Пропавший без вести» – просто добротный рок, но без открытий. В последующей пустоте записал авторский альбом и потешил свое эго в Париже, поработав с Костей Казанским над альбомом «L’Echoppe», выпустил сборник текстов и стихов «Сольник».
Просидев в Лебедевке 2 месяца, выдал «на-гора» штук 15 новых песен, над коими сейчас и работает группа ДДТ, поигрывая некоторые из них на фестивалях и пытаясь всё это записать. И может быть, они послужат основой для новой, простите за пафос, концептуальной программы, которую так хочется поднять на адекватный сегодняшнему времени уровень, ибо любим мы рок за его нестабильность, сиюминутность и скоротечность.
С группой ДДТ в разное время сотрудничали:
Владимир Дворник, Ольга Черникова, Татьяна Кочергина, Вадим Курылев, Андрей Васильев, Никита Зайцев, Андрей Муратов, Александр Ляпин, Сергей Рыженко, Юрий Морозов, Дмитрий Евдомаха, Марина Капуро, Татьяна Капуро, Сергей Летов, Андрей Шепелев, Александр Беренсон, Яков Солодкий, Артур Овсепян, Дмитрий Горелов, Энтони Тистлуайт, Владимир Сигачев, Рустем Асанбаев, Геннадий Родин, Сергей Рудой, Нияз Абдюшев, Рустем Абзы Каримов, Вадим Сенчилло, Рустем Ризванов, Геннадий Зайцев, Евгений Мочулов, Алексей Болотин, Анатолий Болотин, Максим Евсеенко (Ланде), Игорь Сорокин, Вячеслав Евдокимов.
0 коммент.:
Отправить комментарий